1. Имя
Найджел Гилтфри
    2. Клан
Бруха
    3. Год рождения и реальный возраст
Родился в 1864 году. На данный момент достиг 146
    4. Год обращения и возраст на момент обращения
Обращен в 1891 году. На момент обращения - 27.
    5. Сир
Джаспер Эндж. Бруха.
    6. Секта и статус в секте
Независимый
    7. Род занятий
Владелец мотеля.
    8. Внешность и характер

    9. Биография
Хотя Найджел родился еще в Италии но в памяти она у него так и не отпечаталась.
Когда ему было всего год чета Гилтфри собрала все свои скромные пожитки и вместе с огромных потоком иммиргрантов отправилась искать успеха и благосостояния в только-только вышелшую из гражданской войны Америку.
Во франции отец Найджела занимался прокладыванием железных дорог, и потому он быстро нашел себе работу в Соединенных Штатах, которые так нуждались в квалифицированных инженерах.
Из-за этого на одном месте семья на долго оставалась, следуя за отцом по мере того как работа несла его с одного конца страны в другую.
Увы такое непостоянство имело свои последствия для ростущего Найджела. Хотя он был просто ввосторге от новых мест и общения с новыми людьми, но увы постоянные переезды вслед за работой дурно сказывались на его образовании, помимо того что как-нибудь можно было привязать к ремеслу его отца.
Выростая среди рабочих, слушая их и разговаривая с ними, нередко оказываясь под рукой чтобы помочь, Найджел очень привязался к обычному рабочему люду, проникся уважением к ним и к их работе, что сильно повлияло на его взгляды в дальнейшей жизни.
Но увы идилия не долго продолжалась. Поток иммигрантов не убывал, большую часть которых составляли молодые неквалифицированные люди, заполняя открывшиеся рабочие места, что в 80-их вылилось в экономический кризис и местами полной или частичной безработице.
Зарплаты упали на 10-20 поцентов, государство пыталось взять ситуацию под контроль, но вместо этого лишь получило толпы недовольных бастующих. Эти события довольно сильно ударили по семье Гилтфри, и когда рабочие начали протестовать, отец 12-цатилетнего Найджела к ним присоидинился.
Он был непревзойдённым оратором, его могучий, но в то же время невероятно притягательны голос и его аргументы попросту очаровывали толпу. И пока толпа восторженно рычала, где-то в первых рядах стоял Найджел, восхищаясь своим отцом, смотря на него как на бога. Мечтая следовать по его стопам.
Увы эти мечты оборвались когда один из протестов перерос в стычке с полицией. Одним из убитых оказался отец Найджела. Это было для мальчика страшным ударом, но увы лишь первым из многих.
Оказавшись без отца-кормильца, да и еще в такой трудное время, мать и сын короткое время оставались у друзей семьи, пока мать не нашла работу на стеклодувной фабрике. Поначалу она отказывалась позволить Найджелу там работать из-за воистинну страшных условий, огромной жары и тяжелых выпаров, делая всё что было в её силах чтобы прокормить его и дать ему доступ к нормальному образованию.
Но когда всего год-полтора спустя у неё начались серьезные проблемы с лёгкими, Найджел уже не стал просить её позволения. Найджел был всего-лишь одним из многих детей работающих на фабрике, многие из которых были и того моложе его. И индустрию это устраивало, ведь ребёнок работал за меньше, его легко было обучать для работы и он слушался.
Многие дети не выдерживали таких нагрузок. Физически или ментально они ламались, а на смену им было множество желающих. Но Найджел не сламался. Сказывалась заработанная на железных дорогах выносливость, как и лютое, несдержимое желание не подвести мать и отца который наверное откуда-то сверху на него смотрит и покладает на него свои надежды.
Так что он продолжал работать. Веря что станет лучше. Веря что лекарь на которого шло столько денег поможет. Веря что какой-то из друзей отца обьявится и поможет ему вернуться на железные дороги. А два года спустя мать умерла.
После этого Найджел не мог оставаться дольше в том городке, видеть знакомые места. И он ушел. Так далеко как только мог, вдоль тех же железных дорог с которых всё начиналось. И в конце концов они привели его в Лос Анджелес.
Ему казалось что в Лос Анджелесе всё было намного легче чем откуда он пришел. Но потом он понял что дело не в месте, а во времени. Америка переболела. По крайней мере на время. Но увы переболела она слишком поздно.
Не зная ничего лучшего, он нашел себе работу на фактуре. Где и работал до 85 года, когда на горизонте начали появлятся предзнаменовения новых проблем. Новый кризис, хуже последнего, иронично вызванный всё теми же железными дорогами которые отмеряли всю его жизнь. Уже в Лос-Анджелесе Найджел услышал выражение "Позолоченый век", и осознал насколько оно правдивое. Блеск и процветание если смотреть извне.
А изнутри всё прогнило корупцией политиков и первых корпораций. И когда проблемы и недовольство снова начало нарастать, когда уже двадцати-однолетний Найджел вышел так же. Он стоял в толпах. Он слушал. Он набирался храбрости. И одного дня он тоже стал перед толпами, сам еще не зная что скажет, переживая, думая что его засмеют.
Слова дались ему не сразу. Но было начал запинаться, но успокоисля. Он услышал свой голос разносящийся над толпой. Увидел что здесь и сейчас его слушают. И в тот момент он вспомнил всё что произошло с ним за эти годы. Всё время проведенное среди таких же рабочих как он. Смерти, потери. И он вылил всё это в свою речь, если это можно было так назвать. Первая из многих.
Они протестовали против коррупции, против баронов-разбойников, против банкиров, и против всего на что могли свалить вину за происходящее стране. Конечно пришлось нелегко. Ничего вполовину стоящего легко не дается.
Не раз приходилось убегать с митингов, практически вырываться из рук полиции. Если надо – то по крышам, по переулкам. Бывало везло, бывало помогали. Бывало оказывался избитым в обезьяннике.
Врочем, на синяках учатся. И Найджел учился, все эти годы спустя до сих пор учился. Учился бегать бысто, уворачиваться бодро. Учился как найти в незнакомой части города безопасное местечко чтобы переждать облаву.
Учился улавливать в словах пабных собеседников нотки, которые выказывали в них потенциального союзника... или возможно злейшего противника который вот-вот потянется за ножом.
И так продолжалось довольно долго и довольно успешно. Несколько очень насыщенных лет, пока одного вечера Найджел не поймал свою пулю.
Он так и не понял кто вообще стрелял. Может это была полиция, может кто-то кого нанял недовольный предприниматель. Он не знал, и ему уже не суждено было об этом спрашивать. Истекая кровью он пытался заползти в какой-то переулок, слыша позади себя рев толпы.
Ему казалось что с каждым движением, каждым вздохом из его тела уходит жизнь. Он не знал сколько он там пробыл. Из последних сил цепляясь за жизнь он пытался оставаться в сознании. А затем он услышал в переулке неспешные, спокойные шаги и понял что ему что-то говорят, хотя он уже не мог разобрать что.
Голос был деловой, настойчивый, властный. Ему задавали вопрос, и очень важный вопрос. Найджел попытался ответить, но его слова так же не остались в его памяти. А когда он пришел в себя, переспрашивать было уже как-то поздно.
Обратившего его вампира звали Джаспер Эндж, и он давно присматривался к Гилтфри. Очень давно. Потому что первым он заинтересовался не Найджелом, а его отцом. Джаспер был вековым брухой, прибывшим в Америку из Великобритании в поисках новых свобод. Когда он впервые увидел отца Найджела то увидел нем человека готового бороться за людей, не боящегося противостоять стоящих над ним, не боящегося поднять голос.
Но увы он упустил свою возможность загулить его. И на долгое время он потерял интерес к этой семье, как к очередной чете смертных, коих в стране множество. Он занялся своими делами, которые в итоге привели его в Лос Анджелес. Как раз ворвемя чтобы наблюдать как Найджел пошел по стопам отца.
На обращении закончилось участие Найджела в "Длинной Депрессии". Джаспер очень симпатизировал настроям своего дитя, но повидав мир тьмы он мог с уверенностью сказать что происходящее сейчас мало того что ни к чему не приведёт, но банально привлекло бы слишком много внимания к одному слабому, неопытному чайлду. Иными словами - это было бы банально глупо.
Джаспер держал Найджела при себе почти постоянно. Джаспер был социальным типом, и за свою сотню лет он давно дошел до мысли что в обществе где почти каждый может попытаться всадить в спину нож, единственный способ найти по настроящему надёжного соратника - это создать его собственноручно. В таких терминах приблизительно Джаспер и описал Найджелу Камарилью, членом которой он теперь являлся.
Первые, впрочем как и последующие, годы Эндж неустанно таскал за собой Найджела, будь то по какому-то мелкому делу или по делам секты. Они часто обсуждали происходящее вокруг них, и благодаря вспыльчивому нраву обоих такие обсуждения часто заканчивались тем что Найджел заркрывал раны, после чего сир и дитё добродушно шли охотиться.
В 07 году Найджел с тяжелым сердцем наблюдал новый кризис, и не мог не согласится с Энджем когда тот впылу заявил что теперь миру одна дорога вниз и что будет лишь хуже.
Последующие сорок лет лишь подтвердили эти слова, хотя реакция у них была на это у каждого своя. Наблюдая за Первой мировой, Великой Депрессией, Второй мировой Гилтфри исполнялся злости и решимости. К этому прибавлялась ростущая неприязнь к старейшинам, сначала просто по факту самого их существования, той беспечности с которой они играются нежизнями всех кто был ниже их.
Были и другие причины, некоторые из них личные, привевшие к последующим событиям. Джаспер же от всего увиденного... очерствел. Он раз за разом убеждался что мир не изменить, утопию не построить, ни вампирам, ни тем более людям. По крайней мере не силой. Так что он просто шел по течению.
Так что когда на горизонте начали появляться первые отбелски второго востания анархов, между сиром и дитём произошла серьезная и довольно сокрушительная... дискуссия. Джаспер имел много лет боевого опыта, но к этому времени Найджел и сам немало достиг. Уступая Энджу в поединке, он как и в смертной жизни, всегда делал ударение на скорость, увёртливость и выносливость.
Найджел не мог победить Джаспера, но и тому не получалось быстро окончить поединок. В конце-концов сиру наконеч умудрился припереть Найджела к стенке. Он понимал что его дитя так просто от своих убеждений не откажется - именно из-за этого он в свое время его становил. Поэтому Джаспер приказал Найджелу убраться из города. Не вмешиваться. Ради их старой дружбы, и из уважения к сиру, просто оставить это дело.
Гилтфри сначала упирался, но всё сводилось к тому что останься он ему бы пришлось сражаться с своим сиром, и на этот раз уже насмерть. Кроме того, невзирая на все свои убеждения, он понимал что в чём-то Эндж прав - в Мире Тьмы всё в конечном итоге возвращается навкруги своя. А Найджел не хотел через двадцать лет увидеть что всё чего они добились ушло, а друга уже не вернуть. Поэтому он действительно покинул город.
Сначала он думал махнуть в Нью Йорк или Вашингтон, или любой другой крупный город, но под конец передумал. Он опять бы лез в ту же самую бурду из которой вылез. Поэтому он под конец решил осесть в Новом Орлеане.
Начинать с нуля всегда сложно, но у него уже был опыт в этом деле. Представившись местному князю, Найджел предложил свои услуги как Независимого вампира для любой помощи которая могла бы понадобится секте, в обмена на позволение охотится и проживать в районе, как и вести свой маленький бизнес.
Найджел купил и довел до порядке небольшой мотель с малым баром, оборудовав в нём несколько помещений для сородичей. Его ставка довольно низкая, и в целом с высоты своего возраста он позволяет себе не распространяться о своих клиентах. Так же он довольно долго был известен за готовность  одолжить свою помощь молодым сородичам в затруднительном положении, не редко без востребования услуги в ответ. Но такой гуманизм ему пару раз плохо обернулся, так что хотя бы мелкие услуги он берёт из принцыпа. В целом, невзирая на теоретическую независимость, Гилтфри пытается не отрезать себя от общесвта вампиров и по сей день, тем более что если у него и есть с кем проблемы, так это с теми кровососами которые не больно часто свои рыла показывают.
Злосчастное бедствие 2005 года застало Найджела в его мотеле, в оборудованной в подвале комнате для сна. Какой же ужас его наполнил когда он простнулся под водой. Ураган практически полностью разнёс те части мотеля что были над землёй, унеся практически всё что он смог за эти годы накопить.
Ему пришлось покинуть убежище и попытатсья найти какое другое, которое не будет обыскиваться спасательными силами. Он сумел найти себе таковое на старом кладбище, где, в полузатобленны склепах он провёл большую часть последующих дней, изнывая от голода, пока что держась подальше от жужжащих как улей остатков города и пригородов. Он пытался перебиваться какой местной живностью, но после урагана найти что было чертовски сложно, так что сытым он в это время себя не помнит, нередко проводя дни напролёт без капли крови, практически не используя дисциплины, кроме как в охоте если был уверен что потрачено будет незря.
Когда пыль спасательных работ немного улеглась, Найджел предпринял попытку покинуть город и территории поездом, попытавшись переждать в одном из соседних городов, в обмен на несколько обещанных услуг.
В 2006 он наконец вернулся в Новый Орлеан, отплатив за год несколько из долгов но оставив неменьше за спиной. Найдя других сородичей кто что-либо был ему должен, Найджел за их счёт обеспечил себе временное жилище, пока занялся восстановлением своего мотеля.
В настоящем он практически закончил, что впрочем оставило его практически на мели, опустошило его банковский счёт, стоило ему тех услуг что он накопил тут за много лет, и даже сделало его должником в Орлеане и за пределами.

    10. Цель прибытия в Новый Орлеан
Найти покой от интриг и статуса кво элдеров Камарильи, напару с острым желанием социализации с неонатами и «хорошими» сужителями её же.
    11. Убежище, транспорт, одежда, инвентарь
Трёхэтажный мотель, с двумя подвальными уровнями, баром, несколькими комнатами оборудованными для удобства вампиров (тяжелые ставни, крепкие двери на засовах и ключах, обычные мотельыне удобства).