1. Имя
Габриэль Росселини
2. Клан
Джованни
3. Год рождения и видимый возраст
1897 год рождения.
Выглядит на 40 лет.
4. Год обращения и количество лет с момента обращения
Обращен в 1942 году.
68 лет с момента обращения
5. Сир
Джованни - некромант из Венеции
6. Секта и статус в секте
Независимый
7. Род занятий
Бизнесмен
8. Внешность и характер


Высокий, худой, обветренные черты лица. На лице мимические морщины. Аккуратно остриженные черные волосы. Серые глаза. Длинные пальцы.

Одевается аккуратно, по устаревшей моде 1920-ых годов: длинные плащи, шляпа, костюм, тщательно начищенные кожаные туфли, галстук.

Характер: спокойный, ироничный, в какой-то мере даже саркастичный. Не испытывает угрызений совести в принципе. Порицает жестокость ради жестокости. Уважает семейные ценности.

Клановая слабость: болезненный Поцелуй.
9. Биография
Тысяча восемьсот, мать его, девяносто седьмой год. Кто-то скажет, что в этом году «короновали» Мак-Кинли, я же скажу, что в том же году родился самый значимый и незаменимый человек в моей жизни.
Я.
Славное было время. Помню как в детстве мы с моим братом Альдо развлекались покатушками на тогда еще только проложенных трамвайных путях. Самой мякоткой, пожалуй, было швырять водителю цент-другой с таким лицом, словно ты делаешь ему отдолжение. Ох и отделал же нас батенька когда узнал об этом.
Словом, детство в Новом Орлеане было славным. Если бы меня спросили, хотел бы я сменить свой родной город на любой другой в US, то я бы твердо ответил: «нет». Ну, в зависимости от возраста, в котором бы мне задали этот вопрос, разумеется. Чем младше – тем больше матюков.
Так или иначе детство – это как раз та пора, которая в моей истории имеет наименьшую роль. Назовем лишь действующих лиц нашей пьесы.
Пожалуй, это отец – Стефано Росселини. Сложный человек. Человек денег. Если не ошибаюсь, когда-то у меня даже была парочка дядьев, но, к счастью, оба сложили головы в Гражданской Войне. Почему к счастью? Ну, так говорил отец. В общем-то, по его словам, из всей нашей семьи чего-то стоят лишь единицы. И смотрел он на меня в такие моменты так, словно уже давным-давно для себя сделал вывод на мой счет.
Сука не из последних, словом.
Далее мать – еще большая тварь. Злобная, истеричная сучка, каких мало на этом свете, к тому же относилась к отцу так, словно оказала ему великую честь, выйдя за него замуж. Габриэлла Джованни. Да, именно так – она отказалась брать фамилию отца. Конечно же, мой папенька такого оскорбления терпеть не желал, но, судя по всему, семейство моей маменьки сумело надавить даже на этого старого упыря.
И раз уж мы заговорили об упырях, то стоит упомянуть моего близнеца по имени Альдо.
Кто-то назвал бы его славным мальчиком и гордостью семьи. Кто-то – но не мой отец, не моя мать и уж точно не я. Кузен Вито вообще его за человека не считает, впрочем, кузен Вито – дегенерат и сестроеб, его мнение вас волновать не должно.
Мой брат… это мой брат. Слишком благородный, слишком прямой и слишком патриотичный. Лицемерие течет в наших венах еще со времен Сицилии и хуже всего то, что Альдо умудрился не потерять эту черту. Он избрал военную карьеру.
Поймите меня правильно: в нашей семье всегда ценились те, что идут на госслужбу. Это не самая прибыльная работенка, но Росселино, дорвавшийся до должности окружного прокурора… вы хотя бы представляете возможности?
Но нет из всех возможностей, которую предоставляет эта страна, он избрал военную карьеру.  Почетно? Возможно. Но Альдо, с его странными понятиями о справедливости и «благе нации» никогда не сможет «выдоить» свое положение как следует. Конечно, после того как papi на него надавил – он тут же начал приносить хоть какую-нибудь, но пользу. В общем-то нужно отдать ему должное – поток оружия с гос.складов не иссякал и в будущем, спустя двадцать лет, я бы сказал ему спасибо, если бы не считал его бесхребетным куском дерьма…

Ладно, к черту этого педика.
Пока мой братишка развлекался в военной академии – сам я предпочел положить болт на образование. В те годы в Новом Орлеане зарождалось такое чудное явление как джаз, а я, будучи мальчишкой, изрядно увлекся этим порождением культуры чернокожих. Собственно, какое-то время я даже всерьез подумывал связать свою жизнь с музыкой, стать джаз-мэном… к счастью, papi вовремя вмешался и занялся моим воспитанием.
До Гражданской Войны основной доход нашей семье приносили хлопковые плантации Юга. После отмены рабства Росселино были вынуждены искать иные источники дохода и из производственников переквалифицировались в торговое семейство. Купи подешевле, а затем продай подороже простейший принцип, которому и придерживался папенька и попытался обучить меня.
Шанс опробовать свои способности наступил с принятием восемнадцатой поправки к Конституции Соединенных Штатов Америки.
Бутлегерство – так назывался этот новый вид заработка. Тут то и настал мой час.
Видите ли, спиртные напитки всегда были очень важной статьей доходов любого государства. Элементарный виски чрезвычайно дешев в производстве и при этом обладает как постоянным спросом, так и весьма пристойной ценой, в виду того, что потребителей всегда было больше, чем производителей. Последнее утверждение стало особенно правдивым с принятием Сухого Закона на территории США. Сверхприбыль теперь была реальной, ведь больше не существовало налогообложение на спиртное, плюс цены на алкоголь подскочили еще и из-за того, что даже перевозка пива теперь попадала под юрисдикцию ФБР.
В общем, моим первым финансовым вложением было открытие игорного дома в Новом Орлеане. Выращивать кукурузу было убыточно, равно как и содержать контору по перегонке спиртов, но вот реализация товаров и услуг – дело плевое, если знать как защитить свой бизнес.
Первое время к нам даже пытались клеится какие-то босяки, которых позже назвали мафией. Впрочем, с этими мы решили все вопросы мирно – мы их не трогаем, они нас не трогают. Новый Орлеан этих ребят интересовал мало, зато у меня появился новый поставщик виски.
Так я и заработал себе хоть какое-то имя в семье. К 1923 году я содержал пять игорных домов в разных концах Нового Орлеана, суммарная прибыль от которых давала мне то, что ценится в семье Росселини больше всего – признание.
Существуют вещи которые осознаешь не сразу. Например почему мой отец женился на моей матери, хотя он её и на дух не переносит. Или, например, почему дедушка Лупо до сих пор, мать его, не откинулся (ей богу, уж очень мне нравится его загородный особняк).
Существует своеобразное соревнование между членами семьи. Всем известно, что лучшие из нас играют в некоей высшей лиге, недоступной для большинства богачей. Эдакий мир сверхрисков и сверхприбыли. Своеобразная городская легенда, если хотите. Так вот я верил в эту легенду и искренне желал стать лучшим в своем поколении. Возможно вам покажется, что это не так уж и трудно, но поверьте мне: все гораздо сложнее чем кажется. Может мои ближайшие родственники и выбывают из конкурса просто в силу собственной ущербности, но вот племянники по линии матери и совсем уж далекие родственники отца – это уже серьезные ребята.
С отменой сухого закона мои дела пошли совсем плохо. Чем меньше прибыль – тем меньше моя значимость в рамках соревнования и тем меньше мои шансы взойти на Олимп.
Нужны были решительные действия и вскоре мне представилась такая возможность. Должен признаться, Первая Мировая принесла мне только хорошее – ведь именно изза неё Сухой Закон был принят во всех штатах. Экономия зерновых и все такое. Каково же было мое удивление, когда я узнал, что немцы вновь готовы помочь моему возвышению.
Нацисты – ребята серьезные и подошли к делу поднятия с колен разоруженной Германии очень основательно. Им нужны были источники сырья и готовых запчастей, поставщики, готовые снабдить их государство нужными ресурсами в обход Версальского Мира.
Нужно ли мне объяснять вам, согласился ли я считать прибыль в немецких марках?
Мы плодотворно сотрудничали вплоть до 41-го года. Начало войны, увы,  добавило определенных рисков в наше сотрудничество. Технология производства уже была отлажена, так что встал вопрос о том, куда бы повернуть производство, чтобы не потерять те миллионы, что были вложены в заводы в 30-32 годах. К моему удивлению, правительство Соединных Штатов с радостью покупало у меня мой товар.
В 42-ом году, на 45-ом году моей жизни, меня пригласили в Венецию…

Сказать, что я, блядь, был в ужасе – значит не сказать ничего.
Впрочем, Становление несло и определенные приятные бонусы. Например я теперь мог не бояться смерти от старости, мог создавать бесконечно преданных мне слуг, мог, мать его, повелевать мертвыми!
Ну, в перспективе.
Десять гребаных лет меня обучали «джентельменскому набору». Мой сир,  Джакомо Джованни, оказался еще большим засранцем нежели мой папаша. Старый, сумасшедший некромант из 18 века – самое приблизительное описание этого могильного червя. Впрочем, он научил меня многому и еще большее заставил изучить самостоятельно.
Сложно иметь дело с человеком, который привык считать характеристику «достойный кандидат» и «хороший фехтовальщик» синонимами. А еще «хороший кандидат» в его понимании должен знать побольше языков, «Гоэтию» и «Малый Ключ Соломона» считать легким чтивом для маленьких девочек, а деньги – делом младших Сородичей и слуг.
И что, сука, характерно – старый засранец действительно соответствовал этим характеристикам.  Когда в конце войны приспешники Муссолини рискнули сунуться к нему в Убежище ночью - он даже не отдал приказ обитавшим в особняке spiritto порвать фашистов на куски. Троих он заколол кавалерийкой саблей, а остальной части взвода приказал поубивать друг друга. После чего оживил их трупы и «приставил к хозяйству».

В первые годы учеба шла плохо. Я слишком мало понимал в оккультных науках и слишком сильно привык к смертной жизни. Впрочем, Джакомо явно не в первый раз перевоспитывал кого-то вроде меня и сразу же нашел верный подход: каждый раз, когда я где-то ошибался – он водил меня в фамильный склеп и рассказывал чудные истории о разных знаковых покойничках и что с ними произошло в посмертии.
Старый некромант умел пугать. Пожалуй именно страх двигал мной первый год. Дальше уже было проще. К концу обучения меня можно было считать если не образцовым представителем дома Джованни, то как минимум чем-то похожим на идеал.

Возвращение в Штаты было… обычным. Методы взаимодействия с миром смертных были отработаны Джованни столетия назад. Первым делом – собрать отряд гулей и собрать стадо. На это ушло едва ли месяц, ведь кандидатуры уже были известны: мой бухгалтер Яков, телохранитель Джузеппе и водитель Майло стали первыми гулями. Причем, судя по их физиономиям – они давным давно знали о том, чем именно является семейство Росселино и желали приобщится к «делу».
Со стадом еще проще – его я собрал из числа домашней прислуги, обслуживавшей лично меня. Особняк Росселино – здание внушительное, а так как я стал полноправным Джованни – уже никто не имел права препятствовать расселению моих мешков с кровью. К сожалению, долго мое стадо не протянуло – Майло частенько приходилось таскать трупы в фамильный склеп. Клановое проклятие, знаете ли.

Последующие шестьдесят лет едва ли чем-то выделяются. Должен признать, Становление преобразило меня. Я стал еще осторожнее, еще терпеливее. Если ранее я и года не мог протянуть без авантюры, то теперь я большую часть работы перекладывал на своих гулей, а уж ведение бизнеса и вовсе было переложено на плечи Яго. Благо, этот иудей понимал детали моих финансовых вопросов едва ли не лучше меня самого.
Шестьдесят лет покоя и самосовершенствования. Ну ладно, кого я обманываю? Шестьдесят лет попыток разобраться в этой сраной способности влиять на существ с Той стороны. Пускай я и ненавижу своего ментора за его закостенелые нравы – он все же сумел заразить меня своей фанатичной верой в «дело семьи». Черт возьми, это действительно то ремесло, которым занимались мои предки по линии Джованни и будь я проклят, если именно на мне прервется практика вечного совершенствования!
Некоторые эпизоды из этого отрезка стоит упомянуть отдельно. К примеру, случай, подтвердивший слова моего ментора касательно Джихада.
Дело было в 64-ом году. Холодная война в самом разгаре. Дела шли в гору, на гонке вооружений между США и коммуняками не нажился бы только ленивый. К сожалению, в этот период мне довелось впервые в жизни конкурировать с другим Сородичем. Какой-то вентру, не довелось запомнить его имя. К счастью для нас обоих, до открытой драки дело не дошло – как оказалось, он был одним из тех, кто уважал старые соглашения, так что пойти против венецианского соглашения он не мог. Вместо этого он ответил мне той же монетой: ударил по моим поставщикам среди людей. Конечно «ударил» - громко сказано, он просто шепнул нужные слова окружному прокурору. В общем и целом мы играли в эту игру лет пять, нагадив друг другу на кругленькие суммы, после чего дело как-то само-собой затихло. Видимо, игры в конкуренцию нам обоим наскучили одновременно. Так что мы просто встретились, обсудили наши с ним проблемы и пришли к выводу, что гораздо проще и безопаснее для нас обоих будет просто не вмешиваться в дела друг друга и впредь не мешать чужому заработку.
Другой случай произошел уже в 1970-ых годах.  Гонка вооружений – хорошая, стабильная прибыль, но вот война во Вьетнаме – это самый настоящий Клондайк для парней вроде меня.  Не буду называть цифры, просто намекну, что обнаглел я в те времена настолько, что почти в открытую (через подставных гулей) занимался скупкой артефактов древности, так сказать, задел на будущее делал. И так уж получилось, что подобная наглость больно щелкнула меня по носу: Уотергейтский скандал был не в последнюю очередь связан с одним из моих агентов. Мистер Никсон всерьез подставил меня с тем делом – я почти держал в руках редчайшую по своей детализации копию Книги Нод!
К сожалению, ураган 2005-го года вынудил мое семейство покинул Новый Орлеан и переселится в Лос Анджелес.
Поместье Росселино в Новом Орлеане с тех пор практически пустовало. «Практически» потому, что с легкой руки папеньки я получил его в свое постоянное пользование. Пришлось потратить гребаные двадцать миллионов долларов на то, чтобы подготовить этот старый особняк к моему возвращению.
К 2009 году поместье было окончательно перестроено и превращено если не в крепость, а в сраную пещеру Бэтмена.
По меркам сородичей я не старый, совсем не старый – мне всего-то сотня лет, но… черт, я не привык к этому. Сам особняк почти не тронут, его разве что отреставрировали, пристроили новое крыло и построили двухметровую изгородь вокруг территории и сада. Другой вопрос, что мне кажется дикостью обилие камер видеонаблюдения, лазерная система сигнализации во внутреннем дворике и прочие извращения. По мне так не может быть ничего милее старой, доброй своры бешеных собак, откормленных человечиной, но… я доверяю своим подрядчикам.
Основной комплекс находится под землей. Там и моя лаборатория, и крематорий, и небольшая тюрьма, расчитанная даже на бешеного люпина… и, собственно, библиотека. Мать его, да большая часть моих денег ушла на составление этой библиотеки!
Однако теперь я могу с уверенностью сказать, что Новый Орлеан готов к моему возвращению. Слишком долго он оставался вне влияния моей семьи.

10. Цель прибытия в Новый Орлеан
Научные изыскания.
11. Убежище, транспорт, одежда, инвентарь, слуги
Особняк Росселино (включая библиотеку, подземный арсенал, сад, фамильная крипта, взлетная площадка для вертолета)
Mercedes-Benz W211 (черный)
Bentley Continental Flying Spur (серебряный)
Одежда с закосом под гангстеров 20-ых и 30-ых годов.
При себе всегда имеет трость со скрытым в ней клинком (летал Сила +1).
Гули:
Яков (бухгалтер)
Джузеппе (телохранитель)
Майло (водитель)
Карло и Бруно (охранники поместья)