Тореадор не обернулся. Ровным шагом он направлялся в сторону шума, почти пьяный от приступа мощи и власти пятой стихии. Его более не интересовала носферату - пусть она делает всё, что ей взбредет в голову. Неприятно было лишь продемонстрировать слишком высокий уровень владения дисциплины.
Бруха, вероятно, успел прочесть применение дисциплины по его движениям - и просто забился в какой-нибудь тёмный угол.
Не исключено, что Шепард даже не сообразит, что это была не атака - и кинется на сородича с кулаками. Что же, Тукман был готов, но не человеческим грубым напряжением, но скорее грацией кошки, готовый в любое мгновение то ли отпрыгнуть, то ли отойти в тень и раствориться в первородном сумраке. В конце-концов, кто-то решительно шумел в другом крыле.
Где-то далеко в подсознании слышался зловещий хохот.

За всполохом силы пришло и осознание своей слабости. Время, так нещадно отбирающие секунды жизни смерти, подготовила для вампиров не менее извращённую шутку. Их проклятие - их благословение - никогда не сможет соприкоснуться с ними полностью. Нет - дисциплина крепко держалась, но вместе с тем приходило осознание тщетности и ничтожности этой власти.
Проклятие никогда не станет благословением.
Холодок в области груди фиксировал наличие огнестрельного оружия - а с возможностью изъять его за доли секунды, тореадор был относительно уверен за своё не-здоровье в этих узких переулках больницы.
Ровным шагом он направился в сторону источника звука, предварительно зло, горько усмехнувшись себе под нос и что-то пробормотав.
Новенькая. Она и о себе позаботится, но не стоило её лишний раз подставлять опасности.
Добавлять ничего не хотелось. Просто глядя на шаг, осанку Джеймса можно было понять, что вампир раздражён - но только потому, что Тукман сам этого захотел.

Прикосновение лишь всколыхнуло недавно унявшуюся бурю эмоций. Во-первых, конечно, хотелось грубо и понятно объяснить, что тореадор не любит когда его трогают. Но перед ним был не смертный - а подобное отношение с вампиром могло быть чревато последствиями.
И Джеймс никогда не спешил применять грубую силу. Даже дисциплина - вне всякого сомнения, грубое воздействие, - в первую очередь имело перед собой цель воодушевить, а не исполнить своё изначальное предназначение.
Невозможно назвать такую эмоцию, которую опытный тореадор бы не смог передать одним движением брови. Даже комбинации - и те пали осле непродолжительной тренировки к ногам неоната. И сейчас, одно изящное движение брови, выражающее вежливое удивление, издёвку и снисходительность, должно было остудить напарника.
- Доктор, вы ли это?
Как и всякий тореадор, Тукман тщетно надеялся, что хотя бы некая часть культурной жизни не прошла мимо бронемашин из его рода. По крайней мере, шутку можно было понять буквально после даже двух серий небезызвестного сериала.

Тореадо неопределённо цокнул языком, выказывая тем самым скупое уважение удивительному таланту обращения с тенями. На их уровне Джеймс мог играть разве что в вопросах тактической маскировки на местности - особенно в его любимом развлечении.
В конце концов, обучение на снайпера предполагало великолепную подготовку. Другой вопрос, что у художника осталось от неё, после ускоренного курса...
Когда сородич направился за брухой, чуть позади, не меняя темпа шага, дабы не стать мишенью случайной пули или заклинания - а шёл он, хотя и не скрывшись, бесшумно.
На его устах играла лёгкая ухмылка. В конце концов, всё вышло так, как он захотел. Более того, бруха будет абсолютно уверен, что это его собственная инициатива.
Но до того как проследовать за вампиром, Тукман успел совершить последнюю пакость: тихо, почти что одними губами, он обратился к носферату. Может, она его не услышит. Может - проигнорирует. Однако...
- Научить?

Оставив разбираться работников физического труда между собой, тореадо проигнорировал смертного и направил свой взор на содержимое ящиков.
Магическое воздействие было здесь исключительно налицо, или, простите за каламбур, на руки. Отсутствие рациональной подоплёки действия проявлялось в диссинхронизации значимости  мотивации деяния и метода выполнения оного. Тореадор был готов поставить пару долларов, что в ящиках находился хлам.
Гуль проявляет гораздо больше разумности, не говоря уже о восприятии окружающего мира или удивлении. Человек, даже не повернув голову к незнакомцам, демонстрировал повреждение туннеля чувственного познания - далеко не факт, что он ответит, даже если Шепард перевернёт его вверх ногами и постучит им о стену. Конечно, это могли бы быть узы - однако, смертный не выглядил ценным союзником - ради которого можно было потратить столько крови и времени.
Оставалось ещё два варианта, но по завету Шерлока Холмса, стоило взять наиболее вероятный.
- Дисциплина или псих, - сухо, предупреждая Шепарда, заметил Тукман, - Кто-то нас опередил. Не трать на него времени.
Разумеется, действие присутствия ещё не закончилось, но сородич уже и забыл об этом. Впрочем, кровь всегда была щедра на странный юмор.
Стоило догадаться, что игра Княгини будет несколько более глубокой - и не будет ограничиваться абсолютной открытостью информацией.
Джованни? Не будут шляться по заброшенным больницам. Но, погодите, что там Снуппи говорил...
Ласомбра? Тремер? Вентру?
Первый вариант заставлял вспомнить мистера Уайта. Однако, учитывая что он не мог знать, куда направлялось трио, а так же что они выехали сюда первыми, в сумме заставляло откинуть этот вариант - конкретно его. Шабаш, правда, в городе не проявлялся...
Вентру. Аналогично некромантам.
А вот тремер...
Вампир отошёл с прохода, сложил руки на груди, выпрямил спину до такого состояния, что появился небольшой прогиб и, не мигая, не отвлекаясь, изучающим взглядом уставился в напарника, видимо, требуя объяснения - какого дьявола здесь находится кто-то ещё.
И вообще, если он считает себя лидером, то все ошибки можно - и надо - сваливать на него.

Отредактировано Джеймс Тукман (2012-09-07 23:29:23)

- Определённо джовани, - с чуть заметным отвращением заключил тореадор. Брать самеди в расчёт не хотелось, - А вот теперь точно ходу, иначе Кня...Зь отдаст нас им на эксперименты. Нора?
Разделяться, играя против сородича неизвестной силой будет только дурак.
Что ещё имеется у этих лицемеров в арсенале?
- Могущество. Советую не лезть впереди меня в рукопашную схватку, - мгновение задумчивости, - С другой стороны, доминирование...
Мыслительный центр операции с некоторой тревогой наблюдал, что Эрик с лёгкостью может игнорировать то тёплое ощущение на грани осознания, которым знаменито присутствие.
Бруха, вероятно, сейчас попытается вскрыть ящики и посмотреть содержимое. Просто на случай, что внутри будут могильные черви или человеческие органы, Джеймс тактично отвернулся, высунув голову в коридор - и заодно выглядывая носферату и другие неприятности.

Отредактировано Джеймс Тукман (2012-09-08 08:04:48)

Тореадор не стал опускаться до рукопашной с каким-то жалким творением кровавой магии. Вместо этого он, как и полагается благородной особе, приступил к ногоприкладству.
Гниющая плоть - вещь деформируемая, вплоть до состояния невозвращения в изначальное положение. Меткий пинок в сустав опорной конечности должен был вывести мертвеца из равновесия, дабы тот не применил своим атлетические навыки. Трезво оценив свои силы, сородич решил не пытаться пробить череп цели кулаком - тем более, при нём было дробящее оружие.
В лице напарника.
- Сзади.
После этого, предчувствуя небольшой фонтан из мозговой жидкости, сородич резко отпрыгнул назад, уходя из зоны поражения.
Пронаблюдав за схваткой, Джеймс, нахмурившись заметил:
- Испуганный женский вопль через...
Содержимое ящиков, по догадкам художника, было абсолютно бесполезно. Если нет - сейчас он спокойно мог рассмотреть его с расстояния.

- Ящики никуда не убегут, - вздохнул тореадор, выглянув из комнаты, - И вопля я ждал, как ты можешь догадаться, не от тебя.
Приближаться к ожившей мерзости не было никакого желания. Тем более, не было у Тукмана намерения приниматься за какую-то сомнительно-песочную деятельность. Оставалось лишь максимально внятно, как малому ребёнку, разжевать всю суть ситуации.
- Кто бы не оставил здесь его, он здесь не за документами на жилую площадь. А сородич не оставит это, - удивительно, но привычное отвращение никак не наступало. На его место вздымался  презрительный интерес, - Перетаскивать нашу шкатулку.
Буквально ещё не закончив фразу, тореадор необъяснимо напрягся. Носферату, ещё даже не оправившаяся от становления, сама по себе, конечно, не противник даже ему. Но вот как источник информации...
Конечно, активизация вражеских группировок всегда неприятна - ради всего святого, только не самеди в этом красотой забытом городе! - но, во-первых, когда речь идёт об оккультных артефактах, во-вторых, накануне какого-то знаменательного праздника смертных, в-третьих - в почти полном неведении оперативников, всегда стоит остановиться и задуматься, где подвох.
Только безупречный навык владения собой не пустил дрожь гулять по телу Джеймса. Выглянув в коридор, художник, уже другим, чуть более натянутым и неконтролируемым голосом, заметил:
- Нам нужно спешить, где... - новый вспышка напряжения, - ... Где наша спутница?
- И почему мне её не представили?
За столь светским вопросам стоял гораздо более прозаический.
"А, собственно, что мы о ней знаем?"

Отредактировано Джеймс Тукман (2012-09-10 19:19:41)

Неизвестно, что было бы хуже для сородича - отделиться от боеспособного товарища, или же прямо указать, что напарник скрывает слишком многое для эффективной связки, но факт оставался фактом.
- Я бы сказал, что это самая идиотская идея, которую я слышал за очень долгий срок, - тореадор всей своей сущностью выражал монолитную уверенность в своей неприкосновенности. Может, инстинкт самосохранения наконец-то переборол опасения перед Шепардом, но, скорее всего, проклятие опять ударило в голову сородичу с новым приступом уверенности и осознания мощи, - Даже если предположить, что ты никогда не работал в команде, - художник скрестил руки на груди, не мигая глядя в глаза брухе, будто вентру, применяющий доминирование, - Ибо так ты подставляешь под угрозу наше задание. И мне остается лишь возрадоваться, что занимаешься тактической деятельностью не ты.
Не обвинение. Констатация факта. Доминирующий тон. Так обращаются к животному, которое цапнуло вас за ногу в порыве игры. Пёс, который забылся.
- Мы не разделяемся и ищем носферату вместе. Ты прекращаешь нести чушь. В идеале - ты начинаешь объяснять, что ты творишь. Нет - с тобой будет разбираться Князь.
Художник не врал. Эта полуправда вплеталась в его обвинение, словно скрытый клинок, готовясь нанести удар - если Эрик поведёт себя неадекватно. А он может.
Зажигалка находилась на привычном месте. Джованни владеют доминированием. Связаться с Князем он успеет до прибытия чистильщиков. Револьвер отдавал холодком.
Ни капли страха. Наглая, уверенная позиция, уже не само убеждение - уверенность, чёткий план.
В случае одного его шага - предупреждающий жест. Два - приготовиться к агрессии.

Плоть была слишком близко. Деформируя его шею, пережимая артерии - словом, делая всё, что бы ехидный голосок в голове мог со спокойной совестью усмехнуться и разнести по телу уже знакомое чувство приближающегося приступа.
Помимо попытки уворота, подготовка к агрессии включила в себя ещё две вещи. Во-первых, левая часть грудь была выставлена чуть вперёд и наклонена - достаточно, что бы ослабить крепление на револьвере и одним резким движением плечевого сустава заставить его выпасть из кобуры в руку. Во-вторых, в руку из левого кармана легла массивная, модифицированная зажигалка.
Необычный размер объяснялся тем, что изменения внутри действительно меняли принцип работы простенького устройства. Как известно, пропан после обработки после прохождения газового редуктора испаряется, образуя легко воспламеняемую смесь. Но если в обычной зажигалке количество огня строго дозировалось, то в новой (после установки предохранителя) были серьёзно расширены возможности огненной струи. Она выкидывалась вперёд, под уменьшенным давлением, обеспечивая превосходный радиус поражения в сверхближнем бое.
Более чем достаточно, что бы вызвать ротшрек у большинства вампиров.
Сам же Джеймс, имея в своём распоряжении две попытки удержаться от безумия - хотя он и очень не хотел бы доводить дело до второй! - имел в этом случае достаточно сильное преимущество.
Первый порыв - схватиться за горло - был решительно остановлен. Если бы он стиснул руку, то ему бы не помогли даже перчатки. Проверять, что же он на самом деле может в измененном состоянии, раз, против вампир, два, против Зверя, три - против слуги Княгини не очень то хотелось.
Не смотря на это, в его глазах тоже засверкали искорки безумия.
Его оскорбил этот глупый жест. Не тем, что к нему позволила себе прикоснуться какая-то немытая обезьяна бунтовщиков - а чуткий нос, будто в злую насмешку принялся различать особенности аромата Эрика, - а в том, что его Смерть поджидает здесь, в грязной, безразличной больнице, где его жертва не будет ничего значить.
Бессмысленна, как всякая жестокость.
Лицо тореадора раскрывало бесконечное сожаление, жалость - и какую-то лёгкую, светлую грусть. В этом можно было прочесть угрозу - но лишь для тех, кому угрозой является сам факт покровительства. Один из любимейших трюков гарпий.
Вот оно. Всё чем наполнена не-жизнь - чем мы дышим со своего становления, и что мы видим, умирая в агонии под ударами Зверя. Чьё-то имя? Может, так оно и должно быть? Пусть узы - не любовь в высшем смысле слова, но кто знает, почему вампирам такое подвластно?
На мгновение проскользнула мысль позвонить Княгине. Вот прямо так, вися над землёй, взять и позвонить Нгои. И наблюдать за реакцией брухи.
К сожалению, носферату скорее прикроет своего пса от напасти, нежели поможет успокоить берсерка. Придётся действовать в одиночку.
В худшем случае - все необходимые имена уже у Сира.
Исключить возможность поражения.
По тому, что бруха его ещё не разорвал, можно было судить, что Эрик принял слова Джеймса очень близко к сердцу. Учитывая, что тот уверен в своём превосходстве, пожалуй, стоит ожидать либо продолжительного удушья - в таком случае, Шепарду придётся перетерпеть очередь в голову, - либо, его сейчас метнут в стену. В этом случае, у него будет преимущество в расстоянии. Стоило выскочить в коридор и попытать удачи со скрытностью.
Зажигалка была надёжно скрыта в руке, которая указала на конечность врага. Логично было предположить, что Тукман и рад был бы ответить - да ему мешают.
Рука перехватила сталь под рубашкой. Пуля требовала плоти.
Заявка:
Трачу пункт крови на стремительность (доп. действие в следующий ход)
Действия:
Объявляю весь раунд в защите.
ИЛИ
При попытке отнять зажигалку - немедленный огонь по вампиру.

Отредактировано Джеймс Тукман (2012-09-12 14:33:10)

Сказать, что исход был предсказуем, но всё таки удивил вампира - ничего не сказать. Комментировать что-то было бесполезно, так как всё разворачивалось настолько плохо, насколько вообще могло. Удары брухи были далеко за пределами возможности поглощения Тукманом в нормальном состоянии - а возможность быстро войти в ротшрек у него только что отняли старым, избитым приёмом.
С другой стороны, Шепард явно был ещё собой, а не зверем - а это значит, что это будет даже не несчастный случай, а убийство. Оставалось лишь собирать крупицы силы в своей уверенности, перехватить покрепче рукоять...
Отвечать тореадор всё ещё не мог - итог словесного поединка был известен даже этому варвару, - так что оставалось только попросить Леди Случайность смилостивиться над художником.
Почувствовав, что тело наливается кровавой силой, Тукман не решился больше ждать.
Револьвер уставился в лицо врагу. Рукоятка коснулась изгиба руки каитиффа.
Грохот смерти разлетелся по больнице, когда одна за другой частицы смерти отправились куда-то в голову Эрику. Анатомические знания врача играли не меньшую роль - безумная отдача несколько раз передалась руке, что была вытянута к Джеймсу в наиболее уязвимой позиции с такой силой, что даже с первого раза могла спокойно оторвать конечность смертному.
Примечание:
Защитные действия возможны мультидействием после вооружения со стандартным штрафом -2, поправьте если я не прав.
Заявка:
Если действие стремительности заканчивается - обновить.
Все четыре действия - огонь из револьвера по Шепарду, целюсь в голову, максимально возможное количество выстрелов.
На оставшиеся действия - защита.
А. Да. Молюсь. Ну, вдруг поможет.
Револьвер -
S&W 500.

С уклонением/парированием в первый ход я имел в виду именно это.
Тогда - опять я объявляю обычным ходом полную защиту, а стремительность - два выстрела и увожу револьвер из зоны поражения Эрика - за спину, в сторону, куда угодно, лишь бы он не меня, во-первых, не разоружил, а во-вторых, не начал бы диаблерить.Если такое действие не даёт игромеханических бонусов - то оставляю это как элемент отыгрыша, снимаю с левой руки перчатку (зубами).
Дополнение:
Если в какой-то момент хода удаётся освободиться - отмена действий (низкий приоритет на отмену выстрела) и даю дёру от врага, стараясь укрыться в больнице.
Вопрос:
Какая сложность будет для того, что бы проткнуть сердце сородича своим клыком?

Отредактировано Джеймс Тукман (2012-09-23 01:02:54)